В жерновах колеса фортуны: эволюция жизни и геометрия чувств в балете Эдварда Клюга. В основе «Кармины Бураны», эпической кантаты Карла Орфа, написанной в начале XX столетия по манускриптам XIII века, — средневековые размышления о человеческой судьбе и ее переменчивости. Крутится колесо фортуны, и удача сменяется бедой, а горе — радостью. Жизнь — это, конечно, боль, но есть в ней и надежда, весна и любовь. Пусть музыка и кажется абсолютно самодостаточной в своем мощном, завораживающем звучании, но от визуализации и пластического решения лишь выигрывает, обретая более ясные черты. Тем более что Орф следовал вагнеровской концепции об «абсолютном произведении искусства», где должны быть объединены не только музыка и речь, но и движение. И хореограф Эдвард Клюг добавил это движение, создав на основе кантаты танец, созвучный и музыке, и речи, и смыслам. Лаконичный, мрачный, с четкой геометрией тел — и все же живой и дышащий. «Движущей силой хореографии, следующей за содержанием различных текстов из средневековой рукописи Codex Buranus, является параллелизм между циклами природы, особенно во время весеннего пробуждения, и человеческой жизнью. Желание, влечение, пробуждение чувств в молодом теле. Спонтанно возникшая форма представляет собой круг, совпадающий с кругом фортуны из первой песни O Fortuna, и была создана тридцатью танцорами, каждый из которых стремился к ядру этой совершенной естественной формы. Чем уже круг, тем больше напряжения и силы пронизывает его ядро», — так описывает Клюг свое видение «Кармины Бураны». Но хореограф подчеркивает, что не может быть единственно правильной интерпретации смыслов этой великой кантаты, как не может быть и не правильных. Так что каждый зритель волен видеть и чувствовать свое, как и волен просто любоваться совершенством создаваемых танцовщиками форм, причудливой и мрачной иллюстративностью танца. 150 исполнителей — балет, оркестр, солисты оперы и хор — создают невероятную картину изменяющегося мира, где люди — лишь игрушки в руках фортуны, что дергает за ниточки, верша судьбы.

Захватывающий, кровавый шедевр Джузеппе Верди, полный невероятно красивой музыки — на плавучей сцене Брегенца. У оперного фестиваля в Брегенце есть особенный повод для гордости — знаменитая плавучая сцена на Боденском озере. Режиссер Филипп Штельцль давно мечтал поставить спектакль именно здесь — с «Риголетто» Верди его мечта наконец осуществилась. Героев своей постановки он заставляет блуждать на фоне гигантской головы шута — ее пышная гротескность контрастирует с камерным характером драмы, которая разворачивается между шутом Риголетто, его невинной дочерью Джильдой и обольстительным герцогом Мантуанским. Заглавную партию в этом зрелищном и ярком спектакле исполняет болгарский бас Владимир Стоянов.

Постановка Московского академического музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. «Спектакль по мотивам сказки Ганса Христиана Андерсена на музыку великого русского композитора Петра Ильича Чайковского станет сказочным танцевальным воплощением классического сюжета, — делится своим замыслом хореограф-постановщик Максим Севагин. — Поставить это произведение было моей детской мечтой, и я вынашивал идею создания балета более десяти лет. Сказка Андерсена — невероятно благодатный материал: большое количество ярких персонажей, мотивы христианской философии, темы дороги, развития, трансформации и преображения на пути к совершенству». В своем балете хореограф остается верен сюжетной линии литературного источника — истории Кая и Герды. В качестве музыкальной основы своего произведения Максим Севагин выбрал фрагменты из Четвертой, Пятой и Шестой симфоний Чайковского, став продолжателем традиций театра и знаменитого хореографа Владимира Бурмейстера, поставившего в 1961 году оригинальный балет «Снегурочка» на основе сказки А.Н.Островского и авторской партитуры из музыкальных произведений Петра Ильича.

Постановка Московского академического музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. «Спектакль по мотивам сказки Ганса Христиана Андерсена на музыку великого русского композитора Петра Ильича Чайковского станет сказочным танцевальным воплощением классического сюжета, — делится своим замыслом хореограф-постановщик Максим Севагин. — Поставить это произведение было моей детской мечтой, и я вынашивал идею создания балета более десяти лет. Сказка Андерсена — невероятно благодатный материал: большое количество ярких персонажей, мотивы христианской философии, темы дороги, развития, трансформации и преображения на пути к совершенству». В своем балете хореограф остается верен сюжетной линии литературного источника — истории Кая и Герды. В качестве музыкальной основы своего произведения Максим Севагин выбрал фрагменты из Четвертой, Пятой и Шестой симфоний Чайковского, став продолжателем традиций театра и знаменитого хореографа Владимира Бурмейстера, поставившего в 1961 году оригинальный балет «Снегурочка» на основе сказки А.Н.Островского и авторской партитуры из музыкальных произведений Петра Ильича.

Захватывающий, кровавый шедевр Джузеппе Верди, полный невероятно красивой музыки — на плавучей сцене Брегенца. У оперного фестиваля в Брегенце есть особенный повод для гордости — знаменитая плавучая сцена на Боденском озере. Режиссер Филипп Штельцль давно мечтал поставить спектакль именно здесь — с «Риголетто» Верди его мечта наконец осуществилась. Героев своей постановки он заставляет блуждать на фоне гигантской головы шута — ее пышная гротескность контрастирует с камерным характером драмы, которая разворачивается между шутом Риголетто, его невинной дочерью Джильдой и обольстительным герцогом Мантуанским. Заглавную партию в этом зрелищном и ярком спектакле исполняет болгарский бас Владимир Стоянов.

Постановка Московского академического музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. «Спектакль по мотивам сказки Ганса Христиана Андерсена на музыку великого русского композитора Петра Ильича Чайковского станет сказочным танцевальным воплощением классического сюжета, — делится своим замыслом хореограф-постановщик Максим Севагин. — Поставить это произведение было моей детской мечтой, и я вынашивал идею создания балета более десяти лет. Сказка Андерсена — невероятно благодатный материал: большое количество ярких персонажей, мотивы христианской философии, темы дороги, развития, трансформации и преображения на пути к совершенству». В своем балете хореограф остается верен сюжетной линии литературного источника — истории Кая и Герды. В качестве музыкальной основы своего произведения Максим Севагин выбрал фрагменты из Четвертой, Пятой и Шестой симфоний Чайковского, став продолжателем традиций театра и знаменитого хореографа Владимира Бурмейстера, поставившего в 1961 году оригинальный балет «Снегурочка» на основе сказки А.Н.Островского и авторской партитуры из музыкальных произведений Петра Ильича.

Постановка Московского академического музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. «Спектакль по мотивам сказки Ганса Христиана Андерсена на музыку великого русского композитора Петра Ильича Чайковского станет сказочным танцевальным воплощением классического сюжета, — делится своим замыслом хореограф-постановщик Максим Севагин. — Поставить это произведение было моей детской мечтой, и я вынашивал идею создания балета более десяти лет. Сказка Андерсена — невероятно благодатный материал: большое количество ярких персонажей, мотивы христианской философии, темы дороги, развития, трансформации и преображения на пути к совершенству». В своем балете хореограф остается верен сюжетной линии литературного источника — истории Кая и Герды. В качестве музыкальной основы своего произведения Максим Севагин выбрал фрагменты из Четвертой, Пятой и Шестой симфоний Чайковского, став продолжателем традиций театра и знаменитого хореографа Владимира Бурмейстера, поставившего в 1961 году оригинальный балет «Снегурочка» на основе сказки А.Н.Островского и авторской партитуры из музыкальных произведений Петра Ильича.

Что наша жизнь? Игра! Безумие и одержимость в нуарной версии Чайковского с блистательной Асмик Григорян. Сцена тускло освещена, окутана дымом и аскетично обставлена: в этом нашумевшем баварском спектакле ничего лишнего. Знаменитый постановками Шекспира австралийский режиссер Бенедикт Эндрюс проникает в самые темные глубины человеческой души. Мы не увидим здесь жеманных дам и галантных кавалеров: это история о навязчивых идеях, лабильной психике и умелых манипуляциях. История падения на дно в нуарном антураже 1990-х. Отважная Асмик Григорян проводит по этому страшному, но захватывающему пути. Сильнейший актерский состав, смелый взгляд на известную классику и неизменно гениальная музыка Чайковского — в динамичной и дерзкой интерпретации «Пиковой дамы».